Осетия неделимая

Поиск по сайту

tigr.jpg

Фотогалерея

Опрос

Рейтинг политиков РЮО
 

Сейчас на сайте

Сейчас 4 гостей онлайн
ВОЗВРАЩЕНИЕ В "ЭДЕМ" ? | Печать |
14.12.2010 14:19

Статья под таким заголовком  была опубликована в  газете "ОСЕТИЯ, СВОБОДНЫЙ ВЗГЛЯД" 24 ноября 2009г. № 125(668)......

 

 

 

"БЛАЖЕННЫ ИЗГНАННЫЕ ЗА ПРАВДУ, ИБО ОНА ВАЖНЕЕ СУДЬБЫ"

Борхес.

 

 

 

 

Я  требую, чтобы меня привлекли к   ответственности, если хотя бы один человек  ставит вопрос моей ответственности перед осетинским народом. Я требую, чтобы против меня   возбудили  уголовное дело, если я совершил преступление, предъявили обвинение, если у осетинской фемиды есть на то хоть малейшее основание.  Судили, наконец. Я требую,  чтобы меня судили любым судом: судом божьим, судом присяжных, судом  уголовным, судом народа на центральной площади Цхинвала, каким угодно. Я, в первую очередь, требую суда рода Газзаевых, если у этого древнейшего осетинского рода осталась хоть капля достоинства и родовой чести. И готов не только принять любое решение публичного  осетинского суда любого вида и любой инстанции, но  и ответить на любой вопрос.

Хотя есть единственный вопрос, на который вот уже восемнадцать  лет я  сам никак не могу найти ответа. Разбить прикладом автомата грудь вскормившей меня матери, сжечь отчий дом, где я родился и вырос… Избить моего престарелого отца, только ради того, чтобы отобрать у него автомашину… Разграбить и разрушить мой  дом, построенный собственными руками в прямом смысле этого слова…  Похитить  и содержать  в заложниках в течение шестнадцати дней, избивать связанным, даже не снимая повязки с глаз… Вынудить меня покинуть Осетию под угрозой смерти моих малолетних детей... Прислать за мной наемных убийц в город Ставрополь, куда я переехал на постоянное место жительства… И, наконец, мое задержание ставропольской милицией и последующее  переправление меня  по подследственности в советский тогда еще Тбилиси…  Все это можно расценивать как что?

Кто может  ответить на этот вопрос?  Какова была истинная  мотивация власть имущих Южной Осетии девяностых годов?  Ради чего они отдавали  такие жестокие и бесчеловечные приказы? Неужели банальная борьба за власть, полное разграбление Южной Осетии  ради  личного  обогащения  и есть истинный мотив? Да. А можно просто и кратко: Ирыстоны знагта мыл фатых сты. Коварство, подлость  и патологическая жажда наживы оказались сильнее порядочности и патриотизма.   Хотя о каких-либо формах проявления патриотизма  с их стороны не может идти и речи. Я абсолютно точно знаю, что  два главных организатора этих чудовищных преступлений против моей семьи  и тогда, и в последующем, вплоть до августа 2008 года,  тесно сотрудничали с грузинскими  властями  и спецслужбами. Я никому ничего не доказываю, я все видел собственными глазами, и для меня этого достаточно. Скажу больше, настоящие осетинские патриоты, работавшие в грузинских спецслужбах до тотального их увольнения (с приходом к власти Саакашвили), сумели  вынести из архивов МВД часть секретных документов по Южной Осетии и по ее истинным предателям. Документы хранятся в одной из осетинских семей в Тбилиси, и, наверное, наступит час, когда они станут достоянием гласности. И тогда точно сработает принцип «Абано». Но всему свое время.

Поймите меня правильно. Я требую суда, но даже в самых отдаленных уголках сознания у меня не возникает мысли оправдываться перед кем бы то ни было.  Народу я могу  публично объяснить все, что угодно и в любое время.   Сегодня мне трудно поверить в другое: что у сегодняшних властей Южной Осетии  в принципе та же мотивация, что и у продажных юго-осетинских властей времен  Валнина Цховребашвили и Вадима Габараева. Хотя в этом нет ничего удивительного. Ведь многие кокоевские министры во главе с самим Кокоевым в свое время ревностно служили тому же Цховребашвили и Габараеву. Они являются их учениками и последователями. И самое главное: им есть, что скрывать от собственного народа!

Я отвечаю за каждое свое слово.  Если  у кого-то другое мнение, то в чем проблема?  Ведь право на законное решение государственного суда имеют даже оголтелые преступники. Если я не прав и произошло их чудесное перевоплощение, отлично.   Судите меня!

И хотя сакраментальный вопрос «а судьи кто?» будет возникать всегда, я согласен на все, даже на то, чтобы судьями были мои кровные враги.  Единственное мое требование – публичность.

Имею ли я право что-то требовать? Однозначно, да! И хоть это звучит нескромно, но я - один из тех, кто в далеком 1989 года  стоял у истоков осетинского национально-освободительного движения. Я - один из тех, кто  поднимал осетинский народ  на борьбу за независимость, организовывал многотысячные митинги и забастовки. Я - один из тех лидеров Адамон Ныхас, кто воссоздал осетинский флаг. Я первым на всенародном митинге в центре Цхинвала публично выдвинул требование об объединении Северной и Южной Осетии, озвучив мечту каждого настоящего осетина. И, наконец, я лично инициировал провозглашение первой Юго-Осетинской республики в ноябре 1989 года. Я - один из тех, кто внес свою маленькую лепту в независимость Южной Осетии, и это факт исторический.  Но дело сейчас не в этом.

Пусть люди, устроившие мне настоящий суд Линча, объяснят осетинскому народу:

- почему мою судьбу решала кучка обыкновенных криминалов во главе с мэром Вадимом Габараевым, а не народный суд города Цхинвала? Ведь цхинвальский народный суд, который напрямую подчинялся тому же мэру, мог официально, по закону вынести мне любой приговор, если я был преступником  всеосетинского масштаба;

- почему начальник милиции Казбек Тедеев держал меня в качестве заложника в подвале заброшенного дома в своей родовой деревне, а не арестовал официально и не посадил в камеру, если я совершил преступление;

- почему сотрудники милиции в милицейской форме по приказу своего начальника перевозили меня из деревни в деревню, скрывая от следственной бригады МВД СССР, а не этапировали в тюрьму? И почему из отделения милиции поселка Квайса, где меня содержали два дня, меня вновь передали криминалам, а не приняли законом предусмотренные меры;

- почему меня заставили под угрозой смерти моих малолетних детей покинуть Южную Осетию, а затем послали за мной наемных убийц в г.Ставрополь, а не приговорили к расстрелу официально решением Верховного суда Южной Осетии, если я совершил  какое-то особо тяжкое преступление?

Ответ прост. Было гораздо проще подло оклеветать меня, а затем вообще убрать. Да и кучке негодяев, правившей Южной Осетией в смутные девяностые годы, было что скрывать от собственного народа. И мне искренне жаль, что, в принципе, сегодняшние власти Южной Осетии отдалились от  своих предшественников  только во времени.

- 1 -

2 сентября 1991 года группа лиц  непонятной патриотической и политической ориентации, а если быть точным, то обыкновенные мародеры, коих в 90-х годах в  Южной Осетии было предостаточно, разграбила, а затем сожгла дом моего отца, который он строил всю жизнь….. Мой бывший одноклассник и ближайший друг моего детства. Никогда моя рука на него не поднимется, но я навсегда забыл его имя.  Он, конечно, всегда был мелким воришкой, но я в самом кошмарном сне бы не представил, что и он будет грабить дом моего отца.  «Великие патриоты» осетинского народа во главе с Р.Петровым  избили моего престарелого отца и отобрали у него автомашину, которую ему выделили как ветерану войны. Понятно, что цхинвальские правоохранительные органы образца 1991 года считали, что малолетний ублюдок (в прямом смысле этого слова, не в оскорбительном) Петров имеет право грабить и избивать ветерана, четыре года воевавшего за эту самую родину.  Понятно, что  власти Южной Осетии не только оправдывали, но и санкционировали действия  мародеров. Родителей «успокоил» мой достаточно близкий  родственник - «крутой текстильский парень»,  который цинично заявил, что им достаточно и технического паспорта от их собственного автомобиля, а на машине моего отца  они будут воевать.  Машину они, естественно, не превратили в боевой «Хаммер», но исключительно  в интересах Осетии  тут же продали  некоему Кочиеву  со странным именем Майор, который до сих пор «патриотично» разъезжает на нем по своему родному селу  Квернет.

Со сторонними мародерами и грабителями все понятно, но я никогда не пойму омерзительного поведения своих родственников: родного дяди, двоюродного брата, двоюродных сестер, друзей детства. Бог им судья.

Список грабителей, конечно же, можно продолжить, но уже нет смысла, так как, во-первых, они все на одно лицо, во-вторых, почти  все погибли, нет, не за Родину и не в боях с грузинами. Они умерли естественной для такой категории людей смертью: одни от передозировки наркотиками, других застрелили во время очередного грабежа, третьи логично закончили жизнь в криминальных разборках. Несколько мародеров, оставшихся в живых, сегодня представляют собой настолько жалкое зрелище, что им не хочется даже мстить. Бог велик и справедлив, он все со временем расставляет по своим местам. Хотя по осетинским традициям  уничтоженный родительский очаг - это больше, чем причина для кровной мести.   И только один Бог знает, кто и как себя поведет в конкретной ситуации.  Спустя двадцать лет осетин отомстил кровнику, присел на камень и подумал: «А ведь жизнь потеряла последний смысл».  Я  и сам не знаю, как я себя поведу после того, как воочию увижу разрушенный дом своего отца. Хотя если к моменту моего возвращения на родину дом будет восстановлен, то это будет справедливо.

Не знаю, у кого повернётся язык сказать, что те, кто предварительно ограбил, а затем с целью сокрытия преступления поджег дом моих родителей, руководствовались  исключительно чувством высокого патриотизма и благородной мести. Ясно, что мои престарелые родители не могли быть виноваты в чем-либо даже чисто гипотетически.

И на  то, что ни при одном правительстве Южной Осетии с 1991 года по настоящее время не было возбуждено уголовное дело по фактам  разбоя, грабежа, умышленного уничтожения  движимого и недвижимого имущества моих родителей, нанесения тяжких телесных повреждений ни в чем не повинным старикам, есть только один ответ: ни у одного из тех, кто все эти годы правил и правит Южной Осетией не было и нет того, что осетины называют Лагжинад. Мелкие душонки со страусиной психологией, они представить себе не могут, что очень скоро  в Южной Осетии будет восстановлен  порядок  и восторжествует  закон.

В то же время был разграблен и разрушен и мой собственный дом, построенный мною собственными руками (в прямом смысле этого слова) рядом с домом родителей.  Новый дом, в котором я не успел прожить и дня, был цинично разграблен и разрушен моими соседями и родственниками. Но за этот дом я точно ни от кого и ничего не требую.

-  2  -

- 25 августа 1991 года закончилась эпопея с моим похищением, эпопея первого осетинского заложника. Шестнадцать дней моего содержания в заложниках были одним сплошным кошмаром, но самым кошмарным был все же третий день.

В заброшенную высокогорную деревню Чешиаг, где меня содержали мои похитители, приехала  целая правительственная делегация. Ее возглавлял мэр  города Цхинвала Вадим Габараев.       Вначале у меня мелькнула надежда на спасение: ведь законная  цхинвальская власть в лице Вадима Габараева  должна была принять законное решение, но не тут-то было. Со мной провели обыкновенную криминальную разборку с пристрастием, где роль «вора в законе»  пытался исполнять  мэр г.Цхинвала. Но разве шакалу суждено стать волком?

Он «благородно» разрешил снять с меня наручники и, красочно возмущаясь моим предательством, заявил, что сейчас отвезет меня в Цхинвал, выведет на площадь, где народ разорвет меня на части. На что я обрадовался и попросил только, чтобы мне до этого на несколько минут дали микрофон. «Посмотрим, кого после этого разорвут на части», - подумал я. Наверное, радость от такой перспективы отразилась на моем лице, и я тут же получил удар в горло кулаком... После того как я пришел в себя, В.Габараев озвучил основную причину своего приезда: он потребовал, чтобы я написал рапорт на имя министра ВД Грузинской ССР и отказался от должности начальника милиции. Ситуацию разрядил Гри Кочиев, который отвел меня в сторону. Мы беседовали около двух часов. Гри понял, что дело не в   каком-то мифическом  «предательстве», а в одном из главных рычагов власти в Цхинвале, который В.Габараев ни за что не хотел выпускать из рук. Но все же пойти на открытую конфронтацию с мэром города он, наверное, не захотел. Затем под диктовку В.Габараева я написал рапорт на имя министра ВД Грузинской ССР, где отказался от должности начальника милиции. В.Габараев забрал мое заявление и на второй день собрал заседание Цхинвальского городского совета народных депутатов.

Цирк, как было принято говорить в Цхинвале в те времена! Такое могло произойти только в Цхинвале: депутаты г.Цхинвала на заседании Цхинвальского городского Совета народных депутатов обсудили вопрос человека, который в этот момент был обыкновенным заложником у обыкновенных бандитов. И ни у одного из депутатов  даже мысли не возникло обсудить на том заседании мой вопрос в моем же присутствии, хотя все они прекрасно знали, где я нахожусь. Более того, ни у одного из них даже не возникло мысли привлечь меня к уголовной ответственности. Почему? Ответ прост. Меня не в чем было обвинять. Зато у этих ничтожеств хватило подлости единогласно поддержать своего мэра - бандита, чьим личным заложником я и был. И в результате они единогласно и коллективно в письменном виде попросили министра внутренних дел Грузии, чтобы меня освободили от должности начальника милиции. Решение сессии цхинвальского городского совета народных депутатов подписал В.Габараев и вместе  с моим заявлением  лично отвез в МВД Грузии (эти бумаги до сих пор лежат в моем личном деле). Я понимаю, что и мэр города, и все его депутаты были «великими патриотами» осетинского народа, но к тому времени Южная Осетия ровно год, как провозгласила себя независимой республикой. Так почему же депутаты  столицы независимого  государства просили министра внутренних дел соседнего, враждебного грузинского государства издавать  какой бы то ни было приказ? Все просто: эти лицемеры ничего не сделали для независимости Южной Осетии, никогда не верили в перспективу независимости  и никогда за нее не боролись. Да, всем понятно, что чисто  юридически все было правильно. Тогда еще существовал Советский Союз,  Юго-Осетинская автономная область входила в состав Грузинской ССР, а Грузия входила в состав СССР, и всех, даже заведующих цхинвальскими  магазинами назначали из Тбилиси. И тогда пусть каждый задаст себе соответствующий вопрос и для себя же на него ответит. Хотя мой вопрос лежит не в юридической, а в моральной плоскости, потому что злой рок свел меня не просто с интеллектуально ограниченными людьми, а с глубоко моральными уродами, у которых предательство интересов собственного народа было  и остается  нормой поведения.

Моя эпопея закончилась так же неожиданно, как и началась. В  заброшенную горную деревню, где меня держали мои похитители, приехал Гри Кочиев со своими ребятами. Он сообщил, что меня освобождают, и мы едем домой. Гри был вежлив и корректен. Он на своей машине вместе с несколькими своими ребятами подвез меня прямо до дверей дома, а на прощание попросил никому ничего не говорить и посоветовал уехать из города. Но уже на второй день последовал ультиматум. Моему тестю сообщили, что мне дают два дня для того, чтобы я уехал в Россию и именно по рукской трассе, в противном случае мой дом будет взорван вместе с семьей.  Настойчивость, с которой мне  предлагали   поехать именно по рукской трассе, означало только одно - на рукской трассе меня ликвидируют.  Почему меня не ликвидировали за время моего 16-дневного пребывания в заложниках, тоже ясно: все в Цхинвале знали как организаторов моего похищения (мэр Цхинвала и начальник милиции), так и исполнителей (во главе с высокопоставленным должностным лицом  и будущим премьер-министром Южной Осетии; кстати, он единственный, кто не сотрудничал с грузинскими спецслужбами; и хотя он мой враг, как осетин вызывает у меня уважение). И, естественно, никто из них не хотел ставить крест на собственной карьере, тогда, во  времена Советского Союза за такое преступление можно было получить очень большой тюремный срок, хотя и теперь тоже - такого рода преступления не имеют срока давности. У меня же положение было безвыходное. Только ненормальный мог в такой ситуации рисковать жизнью своих малолетних детей и всей семьи, и я, естественно, согласился. Мой выбор остановился на Ставропольском крае, где я собирался  поселиться у своего родного дяди, а затем и перевезти семью. Мой телефон прослушивался, так что власти знали о моем решении.  Благородно в этой ситуации поступил только  Гри Кочиев, и буквально за день до моего отъезда предупредил, что меня на  Транскавказской  магистрали ликвидируют.

И поэтому, несмотря ни на что, я благодарен Гри Кочиеву, который, в принципе, был высоко порядочным человеком и, наверное, настоящим патриотом. Он фактически спас тогда от гибели мою семью, да и меня тоже. Еще раньше все понял Ибрагим Тедеев.  12 августа 1991 года он вместе со своими друзьями приехал в село Чешиаг, где меня содержали мои похитители, чтобы охранять меня (наступила его очередь).  Мы поговорили с ним, и он все понял. В результате он и его друзья обращались со мной исключительно вежливо, даже стол накрыли, а ночью я спал на единственной в доме кровати, в то время как Тедеев и его друзья - на полу. Утром он не просто уехал, а вообще вышел из игры, убедившись в том, что я был прав, и это при том, что всего лишь три дня назад он хотел лично меня расстрелять. И что бы ни говорили о нем – это был человек, который нес в себе  генофонд осетинской нации, и  я  уверен, что организаторы его  хорошо спланированного организованного убийства еще понесут достойное наказание. Но вернемся к теме.

Ночью я перевез жену и детей к тестю и на его же машине на рассвете выехал в сторону Владикавказа. Поехал не в Грузию, как подло до сих пор клевещут на меня мои враги, а в Северную Осетию. Несмотря на то, что я знал о решении цхинвальских властей застрелить меня на Транскавказской магистрали, у меня даже в самых кошмарных видениях не могло возникнуть мысли уехать в Грузию. Даже самые интеллектуально ограниченные люди прекрасно знали и знают, что в то время все свободно могли переехать в Грузию, а от моего дома до грузинского села Тамарашени всего пятьсот метров. В конце концов, я проехал семь  грузинских деревень от Тамарашени до Кехви, мог остаться в любой из них и затем переехать в Тбилиси. А может,  мои противники плохо учили географию и до сих пор «считают», что путь в Тбилиси лежит через Рукский перевал, Алагир, Владикавказ, Нальчик и Ставрополь?

Мое решение было естественным и инстинктивным, я уезжал в Россию. И лучше моих врагов этого никто не знает, ведь именно они гнались за мной в то утро по Транскавказской магистрали. В Южной Осетии действовал комендантский час. Было около пяти часов утра, солдаты МВД СССР на блокпосту между Цхинвалом и Тамарашени не пропустили меня. Но я родился и вырос в «Текстиле» и прекрасно знал этот район в отличие от тех, кто преследовал меня. Объехав блокпост, я встал на трассу Цхинвал – Владикавказ. Комендантский час заканчивался в семь. Я выигрывал у своих преследователей два часа, этого хватило, чтобы свободно доехать до Алагира. Через несколько лет я узнал, что мои ближайшие родственники сообщили преследовавшим меня бандитам, когда, куда и на какой машине я уехал, сообщили даже адрес моих родственников в Алагире, куда я мог заехать и на время спрятаться (кстати, боевики устроили в Алагире настоящий обыск и допрос моей двоюродной сестре), сообщили адрес моего дяди Б.Гассиева, который жил в Ставропольском крае. Меня предали, обрекли на смерть самые близкие родственники. Но... слишком близкие, чтобы я не простил.

Шансов скрыться у меня практически не оставалось: на трассе Владикавказ – Нальчик, недалеко от Алагира, меня достали. Я оставил машину своему тестю и шурину, которые сопровождали меня, а сам пересел в рейсовый автобус Владикавказ – Нальчик, который так кстати подвернулся. На  автовокзале Нальчика я буквально заскочил в отъезжавшее такси с пассажирами. Главным для меня было оторваться от преследователей. На автостанции в Ставрополе я встретил бывшего сослуживца майора Джанаева и обрадовано бросился ему навстречу, но он так мастерски скорчил физиономию незнакомца, что я встал, как вкопанный. Что-то было не так. Я зашел в здание автостанции. Знакомых лиц не было. Случайно выглянув в окно, я увидел автомашину «Волга» ГАЗ-24 с номерами г.Горького. Я сразу узнал эту машину – ведь я много и часто на ней ездил. Машина принадлежала В. Кудзиеву, более известному в Цхинвале, как Цъуцъу.  Он работал учителем физкультуры в школе №11, где я семь лет проработал директором школы – срок достаточный, чтобы сдружиться с хорошим парнем (кстати, с Цъуцъу мы поговорили, и у меня к нему претензий нет). Но тогда из «родной» машины вышли пять совершенно не по-родственному настроенных преследователей и направились к зданию автостанции. Я бросился ко второму выходу, но и там прямо перед выходом стояла коричневая автомашина ВАЗ-2106, тоже с российскими номерами серии ИР. В Цхинвале «шестерка» серии ИР была не менее известна, чем «Волга» Цъуцъу. Бандиты рассчитывали, что в России на машинах с российскими номерами они не привлекут к себе внимания, но не учли одного – мне обе машины были слишком хорошо известны. То, что меня преследовали на машинах с российскими номерами, рассеяло все мои сомнения: акция по моей физической ликвидации была давно и хорошо спланирована.  Люди, посланные мэром города Цхинвала Вадимом  Габараевым (теперь я это знаю точно), внаглую блокировали здание автостанции. Начало смеркаться. Я стоял в зале ожидания, не зная, что делать. Видимо, боевикам тоже надоело просто ждать, и двое из них зашли в здание. Встав невдалеке, они стали меня нагло рассматривать. По их самодовольным выражениям я понял, что обложили меня основательно. Я почувствовал себя в положении загнанного волка и принял решение сымитировать ограбление. Я подошел к кассе, попросил разменять деньги. Когда кассирша склонилась над деньгами, я просунул руку в окошко и, открыв дверь, ворвался в кассу. Тут же сработала сигнализация. Уже через несколько минут здание автовокзала было окружено спецназом УВД Ставропольского края, с автоматами и в бронежилетах. По приказу начальника спецназа мне заломили руки за спину. Через несколько секунд на моих руках вновь защелкнулись ставшие такими «родными» наручники. Я просил задержать машину с боевиками, но меня никто не слушал. Буквально протащив по  асфальту, меня забросили в милицейский УАЗ-ик и привезли в Управление Внутренних Дел Ставропольского края.  Меня завели в кабинет начальника уголовного розыска полковника милиции Магомеда  Лепшокова (Магомед Лепшоков  до сих пор жив  и  здоров, по-прежнему проживает  в г. Ставрополе). Начался допрос, я пытался все объяснить, но мне не верили. Тогда я вспомнил, что в газете «Комсомольская Правда» была опубликована статья о моем похищении и попросил Лепшокова просмотреть подшивку за август. Статья нашлась сразу, и меня провели в кабинет начальника УВД генерал-майора Гришина. Со мной начали обращаться вежливо. Выслушав меня, генерал позвонил в Тбилиси. Тогда был Советский Союз, и, естественно, данные обо всех жителях Южной Осетии хранились в информационном центре МВД Грузинской ССР. Из ИЦ подтвердили мою личность. Прошло около двух часов с момента моего задержания, а может, больше. Меня проверили, и, наконец, был отдан приказ о задержании машины Цъуцъу. Оперативную группу возглавил М.Лепшоков. Мы искали по всему Ставропольскому краю, задержали несколько машин, похожих на машину, но мои проворные земляки-абреки, как их красиво окрестил Магомед, видно, успели уйти. У Лепшокова на квартире я прожил два дня. Сорочку, которую он мне подарил вместо разорванной спецназовцами, я носил еще долго, ну а чувство благодарности я буду питать к нему всю оставшуюся жизнь. Через два дня меня «сдали» оперативной группе, прибывшей из МВД Грузинской ССР (подальше от греха и по  принципу территориальности, ведь тогда мы еще жили в едином государстве под названием Советский Союз. Конечно, я был в состоянии сильнейшего психологического шока и тем более не представлял, что через несколько месяцев Советский Союз перестанет существовать и так называемая независимая Грузия надолго станет моим Гулагом). На машине меня довезли в аэропорт города Нальчика. В самолет в аэропорту Нальчика нас сажали под усиленной охраной спецназа, операцией руководил сам министр ВД Кабардино-Балкарии (это  означало  только одно – информация о попытке моей ликвидации прошла по каналам КГБ). Самолет взял курс на Тбилиси. И хотя мы продолжали жить в едином государстве под названием Советский Союз, мои враги добились главного – не сумев ликвидировать меня физически, они все же смогли прикончить меня как одну из главных политических фигур Южной Осетии того времени, подло обвинив в том, что я якобы бежал в Грузию.

На самом же деле...

30 августа 1991 года авиарейсом Нальчик-Тбилиси в сопровождении спецгруппы МВД я уходил от смерти. А за три дня до этого, окруженный на центральном автовокзале г.Ставрополя борзыми убийцами из моего родного города, я понял, что окончательно становлюсь на путь кровной мести. Образование, воспитание, налет современной цивилизации – все оказалось ненужной шелухой, которая слетела с меня моментально. Но только спустя тринадцать лет не жизни – сплошного кошмарного сна – я осознал, что тогда, в самолете, между Кабардой и Грузией, в небе Осетии время остановилось для меня навсегда. Я остался в той ночи, когда горел дом, так долго и с таким трудом построенный моими несчастными родителями. Кошмарные видения – разбитое в кровь лицо моего отца, лежавшего навзничь, и почерневшая от удара прикладом автомата материнская грудь стали неотъемлемой частью моего существования.

Смерть отца в сентябре 2003 года вернула меня из виртуального существования в реальную жизнь. Отец, 12 лет мечтавший вернуться на Родину, наконец, вернулся: не в сожженный соплеменниками дом – в родную землю. Психика и интеллект вернулись на место, когда я понял, что не смогу присутствовать на похоронах собственного отца. Теперь я понял, чем переполняется чаша гнева и мести: не желчью и кровью, а чистыми мужскими слезами.  Скупая мужская слеза – вот что превращает месть в святое чувство.

Две вещи потрясли меня:

1. Спецназ КГБ Южной Осетии, окруживший цхинвальское кладбище Згъудер, люди, снимавшие на видеокамеры весь процесс похорон моего отца. Я был шокирован тем, как низко опустились власти Южной Осетии. Я до сих пор не понял, что власти Южной Осетии отдали приказ застрелить меня на похоронах собственного отца? А может, меня собирались арестовать? Не знаю, ответ, наверное, известен тому лысому толстяку, который командовал той «суперспецоперацией».

2. Мои родственники. Уважение и почет, с которым они совершили весь похоронный обряд, буквально изменили все мое мировоззрение: я понял, почему месть называется кровной и насколько близок человек, в котором течет хотя бы одна капля твоей крови. А душа отца переселилась в меня, наверное, для того, чтобы чувство благодарности перед Фамилией и долга перед врагами не покидали меня никогда.

Я  познал смысл парадокса человеческой психики и значение слова «рок». Я считал себя правым, когда 22 ноября 1989 года, не задумываясь, расстался с авторитетом народного лидера и ценой собственной жизни попытался предотвратить надвигавшийся грузино-осетинский конфликт.  Я и сейчас считаю, что любая  попытка предотвращения кровопролития всегда оправдана, и у меня не было другого выхода.

Проработав в уголовном розыске  долгие годы, пройдя путь от простого оперуполномоченного до начальника отдела по особо важным делам, познав достаточно тайн и нюансов  агентурно-розыскной и оперативной  деятельности, пересмотрев агентурные дела тех цхинвальцев, которые до сих пор считаются в народе большими патриотами, убедившись в том, какую низкую и подлую двойную игру вели и продолжают, кстати, вести так называемые цхинвальские  властные и деловые круги, я понял, что тогда имел один шанс из тысячи. Нет! Не я использовал этот шанс, и дело даже не в везении. Просто тот грузинский генерал КГБ, который держал верхний край волоска моей жизни, сработал по принципу «умалишенных не убивают». Генерал, наверняка, недоумевал: почему человек, которого несколько дней назад восторженная толпа осетин носила на руках в прямом смысле этого слова, вдруг соглашается ехать в Тбилиси, выступает по грузинскому телевидению с призывом к миру и идет на все уступки за несколько часов до начала грузино-осетинской войны. Этим фактически перечеркивая все свое политическое будущее и собственную жизнь. Умудренный опытом генерал КГБ знал, что патриотизм и политический идиотизм - родственные состояния души. Он знал, что я наивен и глуп. Он знал, что я уже низвергнут с политического Олимпа Осетии и навряд ли имею шансы на простое физическое выживание после выступления по телевидению и возвращения в Цхинвал, зная нравы политических шакалов, которые ждали меня в Цхинвале. Он был прав во всем, кроме одного - он не был прав чисто по-человечески. Хотя в политических игрищах это не имеет никакого значения.

Я был уверен, что поступаю правильно, а получилось, что всю оставшуюся жизнь проживу с чувством вины перед своей семьей. А фанатичная любовь к родине и своему народу сменилась у меня банальным чувством обиды, но вскоре и оно прошло. Осталась только пустота. Теперь мои враги точно могут праздновать победу.

Осетинский эдем перестал для меня существовать.

Валерий Енверович Газзаев.


 

.........................

 


10 ноября 2015 года по личному  приказу президента Южной Осетии Леонида Тибилова  был стерт с лица земли дом моего отца-ветерана Великой Отечественной Войны, единственного в Южной Осетии боевого офицера десантника.

 


9 июня 2015 года, мародеры(в их числе мой сосед и друг детства –Чермен Герсанович Теблоев) разбирают дом, который я построил собственными руками.

 

Комментарии  

 
+1 #9 Валерий 22.12.2011 07:58
"Багира", спасибо за заботу о моей душе, я как-нибудь сам о ней позабочусь). Насколько я понимаю, судя по твоей кличке, ты женщина. Так, откуда в тебе столько злости? Да, и почему бы вам (кокоистам) не судить меня официально и не приговорить к расстрелу? Лично я готов в любое время даже к вашему суду. Но слишком много предателей в осетинском правительстве, они же боятся, что правда всплывет. Кстати, она рано, или поздно все равно всплывет.)))
Цитировать
 
 
+1 #8 Багира 21.12.2011 23:39
Даже это сказка тебе и твоей душе не поможет!
Цитировать
 
 
+2 #7 Заур 23.06.2011 07:41
Алан. Куыд дæм кæсы, исты партии куы фæзыны, уæд æй чи саразы? Чи сарызта ВКПб? Æвы ды цыдæр ног философии зоныс? Кæцыйы иу адæймагæй ницы аразгæ у. Уæртæ ма мафи Кæй хонынц, уым дæр иу вæййы лидер. Уæдæ йæ куыд ысхонон иронау – фæтæг?
Æмæ нæм ахæм фæтæг нæ уыдис? Адæмты «фыд», «зондамонæг». Йæ зыгъуммæ зондыл разы чи нæ уыдис, дызæрдыг чи кодта, уыдон ныццагъта. Абоны ирæттæй нæ ма сымбæлттæн Валерæйы хуызæн цæттæ кандидат президентмæ Хуссары. Уый куы нæ, уæд ма дзы зонын куырыхон сылгоймæгтæ дæр. Зæгъæм, Светланæ Козаты.
Хъыгагæн, чидæртæ хъавынц бацахсын ахæм бæрнон бынæт адæмы фæсонтæм, сусæгæй. Цæуылнæ цæуынц æргом ныхасмæ, мæнæ Валерæйы хуызæн? Цæмæй тæрсынц? Адæмыл цы былысчитæ кæнынц? Æви хъавынц уæларвы цыкурайы фæрдыгы хызы æрхауын? Сæхи сайынц. Уцы рæстæг фæцисс. Г-у-у-у-к!!! Абон интернеты рæстæг у, æмæ адæмты дзыхтыл дзутта ничиуал бакæндзæн.
Цитировать
 
 
+2 #6 Автор 13.04.2011 07:34
Знаешь, Калоев хороший осетин. Но он пока выполнил все свои традиционно-религиозные обязательства перед усопшими членами семьи. И потом поступил как нормальный горец и мужчина. У меня, Слава Уастырджы, другие обязательства - поставить детей на ноги и обеспечить им достойное будущее. Но через год они заканчивают институт; через год мое время истекает.... и никто и никогда не скажет моим детям и внукам, что Валерий Газзаев был трусом.
Цитировать
 
 
0 #5 сам 12.04.2011 20:31
Без суда Сам поступи как мужчина
Цитировать
 
 
+1 #4 Валерий Газзаев 26.01.2011 18:27
Aлан, этот сайт не автобиографичес кий. Это сайт о Южной Осетии, о ее судьбе, прошлом и будущем. Сайт о людях Осетии - о личностях и простых людях. Обо всех. Это сайты типа "Осрадио" и "Осинформ" и им подобные являются автобиографичес кими для Эдуарда Кокоева.
И еще, я, как обыкновенный среднестатистич еский осетин всегда был и буду за свою Родину. И Родина у меня одна - Южная Осетия. И я еще раз повторяю,что Грузии здорово повезло, что у власти в Южной Осетии находится Кокоев - самый трусливый из всех главнокомандующ их за всю историю Осетии.
Цитировать
 
 
0 #3 Алан 26.01.2011 16:40
И еще добавлю. Этот сайт - автобиографичес кий? Или же он о Южной Осетии и событиях, которые там происходят?
Цитировать
 
 
0 #2 Алан 26.01.2011 16:39
Заур. Я что-то уже ничего не понимаю. Зачем надо спасать Грузию. Газзаев В.Е. Вы все-таки за Грузию? Этот сайт вообще-то, как я понял, о Южной Осетии. Причем тут история Грузии?
Цитировать
 
 
+1 #1 Заур 18.01.2011 10:26
Валера Енверович, надо терпеть. У Вас, не сомневаюсь, хватить ума и мужества, пережить все это. Вспоми, сколько лет провел в тюрьме Мендела и все таки выдворил английских расистов и возглавил свое государство. Африканцы пришли к власти. А гаденыши от Мирового Змия (Англии) бывли уничтожены политически. Надеюсь, что Вам удастся, вместе с истинными патриотами, преодолеть еще одного английского Змия, в лице Грузинских саакашистов-звиядистов, и заодно спасете саму Грузию. Никуда нам не деться. Как было всегда в истории Грузии, опять будем выручать рядовых грузин. У нас и этих грузин, один общий враг ...
Цитировать
 

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить

Эхо Южной Осетии.Все права защищены.